Форум Дніпропетровської державної фінансової академії

[marina]

Савонова Анна Ивановна

Славянский государственный педагогический университет

НИКОЛАЙ БЕРДЯЕВ – ПРАВОСЛАВНЫЙ ФИЛОСОФ ИЛИ РЕЛИГИОЗНЫЙ АТЕИСТ

Николай Александрович Бердяев наиболее известный русский философ первой половины ХХ века. Организатор Вольной академии духовной культуры в Москве (1918-1922). Преподавал философию в Московском университете. В 1922 был выслан за границу. С 1924 жил во Франции, профессор Русской религиозно-философской академии в Париже. Основатель и редактор русского религиозно-философского журнала "Путь". Автор многих статей и книг, большая часть которых долгое время издавалась заграницей. Его огромное философское наследие стало издаваться в странах бывшего Советского Союза только в 90-е гг. ХХ века. Его философская мысль – это поразительное сочетание экзистенциональной философии с философией марксизма и учением русской православной церкви.
Православная Церковь склона преуменьшать роль религиозно-философского творчества Николая Бердяева в истории православия. Философа не удовлетворяли традиционные религии. В некотором смысле его можно было назвать даже атеистом. Хотя он отрицал не существование Бога, а его всемогущество. Можно сказать, что Николай Бердяев был не атеистом, но а-теистом, отрицал не Бога, а теизм. Он предлагал собственную переосмысленную версию христианства. По-своему трактуя Бога, Бердяев решительно выступал против учения о предопределении, которое, по его мнению, уничтожает самое дорогое в личности – свободу. В противовес этим уничтожающим человека представлениям о Боге, Бердяев выдвигает идею «укорененности человека в Боге, а Бога в человеке».
Любовь к Богу у философа проявлялась сильнее, чем любовь к какой-либо конфессии. И хотя в Западной Европе его воспринимали как русского православного философа, тем не менее, его философские взгляды на религию были намного глубже самой религии. Он был противником теодицеи. Многие исследователи его творчества сходятся на том, что Бердяеву был свойствен воинствующий бунт даже к мысли, что Бог может быть ответственным за появление в мире зла. Философ предпочитал ограничить Бога в его могуществе, чем допустить такую мысль в свое творчество.
Переосмысливая фундаментальные понятия христианства, Бердяев не останавливается перед переосмыслением понятия Бога. Ему претит сама мысль, что Бог правит миром, так как в таком случае все трагедии человечества так же надо связывать с Ним, а это противоречит библейским заповедям о том, что Бог есть Любовь и Справедливость. Бога философ воспринимал как иррациональную сущность, как некий дух, который логическому пониманию не подвластен. Бог присутствует в жизни людей высокой духовной жизни, в человеческой творческой деятельности. Божество выходит за пределы естественного мира, поэтому раскрывает он себя символически, и проникает в природный мир через творчество личности. Божественная сущность проистекает из свободы, проникнутой любовью бога. Человеческая иррациональность также корениться в свободе, из которой Бог и создает человека как человека, но при этом человек как личность – это уже творческий акт человека, заложенный в него изначально из «ничто» и не подлежащий изменениям. В каждом человеке сохраняется память о «ничто», из которого он вышел, и к которому он будет постоянно стремиться вернуться. Эти попытки возвращения реализуются человеком через свободу творчества, которую не в силах предвидеть даже Бог. Ведь Бог не создавал свободу, а значит, не может отвратить последствия необдуманных поступков человека, вытекающих из злоупотребления свободой выбора. Зло появляется тогда, когда нарушается божественная иерархия бытия. Человек отрешился от Бога и сущность его природы извращена. Возрождение человека означает его освобождение от природы, понимание личности как духа. Человек как личность выше общества, государства и поэтому он должен защищать свою духовную свободу от претензий общества стать выше человека, сравнять всех. Общество, нация, государство не являются личностью, они только имитируют личность, создают свои правила, пытаются подчинить личность человека и превратить его просто в орудие для своих целей. Общество создает понятие блага, но это благо не совершенно. Во Вселенной нет понятия добра и зла, эти понятия появляются, когда человек отходит от Бога. Ведь Бог находится по ту сторону добра и зла.
Бог не имеет власти, потому что власть имеет рациональное происхождение. Но если Бог не имеет власти, то он не может быть и правителем мира. Бердяев не останавливается и перед таким заключением. Он пишет, что нужно совершенно отказаться от идеи, что Бог – мироправитель, что он царствует в природе и обществе. Природа и общество изначально греховны. А значит это не Царствие Божие. Царствие Божие серьезно отличается от христианского учения, по мнению философа, оно строится не только Богом, но и человеком. Человек не приходит в готовый уже для него рай, он должен сам построить его, исходя из своего представления о том, каким он должен быть. Николай Бердяев считал, что человек и Бог – союзники, нуждающиеся друг в друге. Бог проникает в греховный мир через человека, вдохновляя его на какие-то действия. Человек без Бога теряет связь с вечностью, он продолжает творить и дальше, но творчество его становится бессмысленным. Без Бога человек не в силах создать рай. Поэтому его учение о Боге антропологично. Огромное религиозное значение человека в том, что он несет в себе божественное начало, образ Божий, который пребывает в его личности. Конечно, природная оболочка человека порабощена природой, но вот в духе, предполагает мыслитель и коренится та пресловутая свобода, пробуждающая в человеке память о предыстории или о «ничто».
Столь органичное единство Бога и человека вынуждает Бердяева отказаться от деления всего «существующего» на «этот» и «тот» свет. С его точки зрения «иной мир» есть вхождение человека в иное качественное существование, «иной мир» есть просветление и пробуждение нашего существования, победа над греховностью нашего времени. Но все, по Бердяеву, происходит на индивидуальном уровне существования. Отсюда и основное назначение религии как раз состоит в том, чтобы в кошмаре одиночества найти что-то устойчивое, поддерживающее надежду на существование Добра, общего для всех людей, которое и есть Бог.
Вполне последователен Бердяев и тогда, когда он отвергает страх, как средство воздействия Бога на человека. По Бердяеву, существование же ада означает самое сильное опровержение существования Бога. На страхе может держаться авторитет служителей культа, но не авторитет Бога. Бог проникает в мир через любовь к человеку, а значит и путь человека к Богу тоже должна проявляться через любовь к Всевышнему. В этом Николай Александрович видит главный символизм личности Иисуса Христа в христианстве – отказ божества от своего всемогущества ради свободы человека, даже если человек пренебрегает своей свободой, или наоборот сильно ею злоупотребляет.
Не разделяет он также и взгляды священнослужителей на роль человека в Божественных планах, как на роль покорного раба. Слепая покорность и является признаком отказа человека от свободы. В своих произведениях «Русская идея» и «Миросозерцание Достоевского» философ замечает, что канонизированные Церковью святые были не покорными рабами Божьей воли, а православными революционерами. Как отмечает исследователь его творчества Г.П.Федотов: «Бердяев признает Откровение не как внешний авторитет, а как свободно избранный путь, в согласии с опытом и высшими потребностями личности. Бердяев не хочет быть рабом и Бога, и все рабские формы богопочитания ему чужды и даже ненавистны».
Николай Александрович Бердяев был поистине религиозным атеистом: бунтарь по натуре, он отвергал все догматы церкви, которые каким-либо образом, по его мнению, могли уменьшить величие Бога и значение человека, как соучастника Божьих замыслов. Но, как православный философ Николай Александрович оставался, верен всему тому, что было заложено в православие не византийскими канонами, но русским духом, он оставался, верен именно той русской идеи, той «бабьей сущности» как сам он ее назвал, вошедшей в религиозное сознание русских людей не от принятия христианства на Руси, а от осознания творческого значения свободы человека.