Форум Дніпропетровської державної фінансової академії

[kafguman]

Шаталович Александр Михайлович

Национальная металлургическая академия Украины

АПОЛОГИЯ РЕВНОСТИ
В РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ

Понятие ревность в современном понимании обычно связывается с мучительным сомнением в супружеской верности, воспринимается как от-рицательный психологический аффект, связанный с негативной реакцией на любовные измены, считается пороком, разрушающим любовь. Подоб-ное восприятие ревности свойственно западной философской традиции. Например, для Б. Спинозы ревность есть ненависть к любимому предмету, соединенная с завистью («Этика»), а для Ф. Ницше зависть и ревность суть «срамные части» человеческой души («Человеческое, слишком человече-ское»). Данная точка зрения существенно сказывается на современном по-нимании ревности, но в корне отличается от традиционного взгляда древ-нерусских любомудров, унаследованного ими из восточно-христианской традиции. Следуя в русле русской православной традиции, известный рус-ский богослов и философ П.Флоренский выступает апологетом ревности в своем произведении «Столп и утверждение истины». Он полемизирует с западной традицией, отмечая, что «…в философской литературе понятие ревности загнано куда-то на задворки и редко-редко когда удостаивают его взглядом»[9, с.464]. В связи с этим, целью данного сообщения является вы-явление основных значений понятия «ревность» в древнерусской традиции и обоснование ее положительных сторон.
Древнерусские термины ревность и рвение являются переводными эк-вивалентами древнегреческого термина ζηλος, который согласно древне-греческо-русскому словарю И.Х. Дворецкого содержит следующий ряд значений: 1) рвение, усердие, соревнование, подражание лучшим; 2) за-висть, соперничество; 3) (любовная) ревность; 4) предмет рвения, цель со-ревнования; 5) выспренний стиль.
В лице своих мыслителей Античность в целом не уделяла ревности столь пристального внимания, как это стало свойственно ветхозаветной библейской традиции и вслед за ней христианству. Так в Ветхом Завете мы встречаем многократное использование термина ревность. Ревность даже становится одним из положительных свойств Бога, который Сам в десяти библейских заповедях (Исход 20:5) называет себя ревнителем (θεος ζηλωτης). Восточная патристика, в трудах отцов церкви, особенно Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова продолжает осмысление ревности и определяет ее место в системе христианской антропологии. Ревность опре-деляется как, претерпевшая искажение, положительная сила души. В рус-ской традиции святоотеческое понимание ревности обобщается в работах Феофана Затворника, а свое философское осмысление обретает в работе П. Флоренского «Столп и утверждение Истины».
• Ревность как синтез стремления и охранения.
Понятие ревности в восточно-христианской традиции, перешедшее за-тем в древнерусскую, находится на наш взгляд на стыке двух понятий, ко-торые мы обозначим греческими терминами ερως и ερις. Разделение рев-ности на составляющие эроса и эриса, можно проводить, конечно же, ус-ловно, потому что ревность – единое движение души, по-разному себя проявляющее. Один из наиболее читаемых отцов церкви в переводной ли-тературе Древней Руси, Исаак Сирин в «Словах подвижнических» отмеча-ет, что ревность воспламеняется или из страха за сохранность приобретае-мого блага, или от возрастания в душе вожделения добродетели. Подобная неразрывная связка эроса и эриса укореняется и в древнерусской традиции. В церковно-славянском словаре Г.Дьяченко указывает следующее значе-ние ревности: «сильная любовь к кому и гнев или негодование от любви происходящее». Это как бы две ветки ревности: любовная и воинская.
Любовная символика ревности являет собой прообраз любви небес-ной, она отождествляется с христианским пониманием эроса как непре-станного стремления, пылкого подражания благу и красоте. Со стороны Бога это проявляется как забота о сущем, со стороны человека как усерд-ное стяжание абсолютного блага, то есть Бога. Как в Священном Писании (греческом, славянском и русском вариантах), так и в святоотеческой тра-диции, и в древнерусской книжности мы встречаем этому многочисленные примеры: εζηλωσα το αγαθον (поревновах благому) (Сирах. 51:24), ζηλουσθαι εν καλω (ревновать в добром или как возможный перевод ревно-вать в прекрасном) (Галатам 4:18), αγαθου ζηλωται (благому подобницы) (1Петра 3:13), ревнуйте же дарований больших (1Коринф. 12:31). В древ-нерусской богослужебной минее (XI в.) восхваляется достославный Си-мон, который рвением ревновал Господу Богу. Нестор Летописец в житии преподобного Феодосия пишет о подвизании на рвение Божие. В «Пандек-тах» Антиоха (XI в.) говорится: Поревнуем доброму рвению Закхея.
Само наименование Бога ревнителем в Священном Писании Дионисий Ареопагит («О Божественных именах») объясняет следующим образом. Богу присущ благой эрос (αγαθον ερωτα) как стремление ко всему сущему, забота и промышление о нем. За неудержимость этого стремления Бог и назван ревнителем. Исходя из этого, ревность можно охарактеризовать, как сильный, неудержимый эрос.
Искажение любовной составляющей ревности-стремления, ревности-стяжания можно охарактеризовать как зависть, досаду по чужому благу, успеху, жажду чужого блага. Примеры употребления отрицательной рев-ности в качестве зависти в восточно-христианской традиции также много-численны. Приведем несколько примеров. В Священном Писании в книге Екклесиаста (4:4): Видел я также, что всякий труд и всякий успех в делах производят взаимную между людьми зависть. В этой цитате зависть со-ответствует греческому ζηλος, а в славянском варианте переводится как ревность. У отцов церкви ζηλος также встречается как ревность-зависть дьявола людям, а в древнерусской литературе, как ревность-зависть Каина брату Авелю.
Если задачей составляющей эроса было стяжать блага, то вторая со-ставляющая ревности – эрис несет на себе воинскую символику, связан-ную с функцией охраны этих благ, которую можно хорошо передать древ-нерусским словом брань, что в положительном смысле означает битву, а в отрицательном, исказившемся – раздор, ссору.
Прежде всего, наиболее главным благом, на охрану которого призвана ревность, есть любовь. Чистота любви, чистота брачных отношений – это один из основных прообразов Священного Писания. Когда человек покло-няется иному богу или идолу – это образно приравнивается к прелюбодея-нию. Подобным образом и ветхозаветные пророки Иезекиль, Осия обли-чают израильский народ в прелюбодеянии, понимая под этим, прежде все-го, уклонение их в идолослужение. В Новозаветной традиции апостол Па-вел образ верного супружества применяет в отношении Христа и Церкви. Ибо я ревную о вас ревностью Божиею; потому что я обручил вас едино-му мужу, чтобы представить Христу чистою девою (2Коринф. 11:2).
Кроме своего прообразовательного значения ревность, как охрана любви многократно используется и для уровня межчеловеческих отноше-ний. В Ветхом Завете было даже распространено такое понятие, как жертва ревнования, когда жена, подозреваемая в измене, давала специ-альную клятву, призывая на себя гнев Божий в случае своего лукавства. В Древнерусской традиции в различных сборниках (Изборник 1073г., Измар-гад, Златоструй, Четьи Минеи) также говорится о ревности-охране супру-жеской верности. Эта составляющая ревности в нашем современном языке настолько усиливается, что даже вытесняет другие значения. Так в словаре В.И.Даля на первом месте упоминается ревность в следующем значении: потщиться всеми силами, со рвением стремиться к чему. На втором месте – соревновать, подражать, последовать, или стремиться как бы взапуски, не уступая. И только на третьем – приревновать, не доверять, опасаться за кого, по супружеской верности его. Далее следует ревность как зависть, досада на больший успех другого, и как слепая и страстная недоверчивость, мучительное сомненье в чьей-либо любви или верно-сти. И если еще у В.И. Даля основное значение ревности не связано с ох-раной супружеской любви, то уже словарь С.И.Ожегова дает основное значение ревности именно как мучительное сомнение в чьей-нибудь верно-сти, любви, а значение усердия, рвения называется устаревшим. Подобным же образом меняется последовательность значений и в «Историко-этимологическом словаре современного русского языка» (П.Я.Черных). На первом месте – мучительное сомнение в чьей-либо верности, на втором – зависть, и только на третьем, с пометкой устаревшее, усердие.
Кроме блага как любви и чистоты отношений, ревность в свете воин-ской символики, вооруженная негодованием и гневом, призвана к охране-нию и других благ: святости, законов, традиций, преданий. Так, сам Хри-стос, движимый святой ревностью изгоняет бичом святотатцев из храма. Апостол Павел говорит, что он был неумеренным ревнителем отеческих преданий (Галатам 1:14). Аналогично и в древнерусской литературе (в Из-борнике Святослава 1073г.) Илия назван ревнителем и хранителем Божией заповеди, который судит Израиль копьем и огнем.
Первостепенное значение ревности в православной традиции – это еще и охрана духовного блага человеческой души, в ее борьбе со своими страстями. Исаак Сирин говорит, что ревность ограждает мысль доброго желания, не допускает, чтобы приблизилось к ней сопротивление, препят-ствие, ограждает душу от расслабления или и от боязни при стеснениях [3, с.226-227]. В этом проявлении ревность у Исаака Сирина сравнивается со стражем и псом [3, с.227]. О надзоре ревности за вожделением говорит и Симеон Новый Богослов. Ревность должна присматривать за вожделени-ем и направлять его к Божественным предметам.
Если исказившемуся любовному значению ревности более соответст-вует зависть, то исказившееся охранное значение ревности можно охарак-теризовать как рвение (хотя как зависть, так и рвение могут иметь и поло-жительные значения). Рвением особенно в новозаветных текстах чаще пе-реводят термин ερις в качестве спора и распри. Так, например, два грече-ских слова ζηλος и ερις (1 Коринф. 3:3) передаются тремя славянскими словами зависти, рвения и распри. Рвение в этом случае имеет больший оттенок сварливости, как это видно на примере послания Иакова (3:16): где зависть (ζηλος) и сварливость (греч. εριθεια, слав. рвение), там неустрой-ство и все худое. В древнерусских текстах также встречаем ревность и рвение в виде бранной символики. В «Пандектах» Антиоха (XI в.) есть призыв не уподобиться суетным спорщикам (др.рус. – рьвьникомъ). В сборнике «Измарагд» (XV-XVI в.) говорится, что многие жены не любовно с мужьями живут, а ревнощами и сварами.
Обобщение святоотеческого опыта использования ревности в русской традиции мы находим у Феофана Затворника (1815-1894). Он характеризу-ет ревность следующим призывом: «иди, не мешкай, не стой, гони с усер-дием, но гони по указанному пути, под надзором» [7, с.795]. В определе-ниях ревности Феофана Затворника можно выделить указанную нами связку эроса и эриса. С одной стороны он говорит: «никогда не считай себя достигшим, а только ищущим». [7, с.796]. С другой – он именует христиа-нина духовным воином, которому следует хранить усердие и ревность. А ревность вслед за Исааком Сириным сравнивает с псом лающим [7, с.795].
В эпоху расцвета русской философской мысли на защиту русской тра-диции понимания ревности становится П.Флоренский. Он выделяет сле-дующие важные моменты ревности, в которых также можно увидеть связ-ку эроса и эриса: осуществить избранничество, утвердить его и затем ох-ранить это избранничество [9, с.473]. Оберегать любовь – оберегать святы-ню души, нерадеть о святыне – значит нерадеть о любви [9, с.474]. П. Фло-ренский пишет, что «Я» избирает «Ты» из толпы и заурядности, облекает его в высокий сан избранничества. Если «Ты» откликнулось на это пред-ложение, но по легкомыслию, упрямству или недостатку искренности в дальнейшем показывает нарушение своего выбора, то со стороны «Я» воз-никает противодействие, которое и есть ревность. И здесь, во взаимоотно-шениях «Я» и «Ты» возможны два варианта: или «Ты» должно признать эту ревность и измениться или вернуться с престола избранности в зауряд-ность и толпу [9, с.472-473].
• Ревность как энергия души и страсть.
Ревность в трудах отцов церкви, как указывает Феофан Затворник, именуется как искание, усердие, тщание, теплота духа, горение. [6, с.204]. Сопоставление и отождествление ревности с огнем многократно встреча-ется в христианской традиции. Это отождествление не случайно. Само греческое слово ζηλος происходит от корня, означающего: быть горячим, закипать, что хорошо передает ветхозаветное еврейское слово кин'ах, ко-рень которого обозначает красноту, вспыхивающую на лице человека, ох-ваченного какой-либо страстью и зачастую передающуюся в образе огня. В книге Песнь Песней (8:6) ревность называется пламенем весьма силь-ным, в Псалтыри (78:5) ревность также пылает как огонь. У Нестора Лето-писца в житии преподобного Феодосия говорится о разжигании Божест-венной ревности.
Эта связка ревности с огнем, пылкостью, энергичностью связана еще с тем, что ревность подобно гневу имеет своим основанием раздражитель-ную или гневную, пылкую сторону души, в нашей традиции называемую сердцем. В греческом варианте эта сторона передается термином θυμος. Как указывает богослов С.М.Зарин («Аскетизм по православно-христианскому учению»), слово θυμος происходит от глагола θυω, который в своих различных формах имеет значения: зажигаю, горю, пламенею, го-рячо, пламенно желаю чего-нибудь, пылко страстно стремлюсь к чему-нибудь.
Если следовать определению θυμος Иоанна Дамаскина («Точное из-ложение православной веры») как энергии пылкой части души (θυμοειδους), можно провести различие между ревностью нормальной и искаженной, между ревностью духовной и страстной. Ревность в своем нормальном состоянии, как проявление θυμος есть энергия, деятельная си-ла души, или по Иоанну Дамаскину: стремление души согласно с приро-дой. А страсть – это искажение этой природы, неразумное движение души вопреки природе.
Таким образом, ревность как энергия души может быть как позитив-ной, так и негативной, в зависимости от того к какому богатству (духовно-му, душевному, материальному) и как стремится человек. Духовная рев-ность, как стяжание абсолютного блага – Бога может искажаться в стрем-ление, стяжание, зависть мирских или материальных благ. По этому же принципу проходит различие между духовной и душевной ревностью. Феофан Затворник говорит, что ревность духовная вся истощается на де-ла угодные Богу и спасение души [6, с. 204]. Без нее и сами добрые дела человека таковыми будут только по форме, а не по силе и духу [6, с.204]. Ревность душевная обращена на устроение временного быта. «Кто о на-учности ревнует не спя; кто о художественности, мир весь обегая; кто о промышленности и торговле, сил не жалея; кто о другом чем, житейском или гражданском» [8, с.125]. Ревность душевная холодна к духовному и может угашать ее. Духовная же ревность не гонит душевной, а только уме-ряет ее и упорядочивает ее. Есть еще ревность страстная, обращенная на удовлетворение страстям, она не только охлаждает духовную ревность, но и враждебна ей [8, с.125-126].
Подводя итог, можно определить духовную ревность как эмоцио-нальную активность, направленную на совершенствование души в ее стремлении к Богу. Важность ревности в деле духовного возрастания особенно подчеркивает Феофан Затворник. Духовная ревность есть основа нашего спасения, она призвана помочь человеку просветить ум и образо-вать сердце. Ревность играет здесь неоценимую роль. Она дает пылкость, усердие постоянство и защиту самому нашему стремлению к самосовер-шенствованию. Благодаря ревности духовной человек не только ясно по-нимает и теоретически созерцает различие добра и зла, но и живо, непо-средственно его чувствует, переживает как вдохновенное устремление к добру и пламенное отвращение к злу.

ЛИТЕРАТУРА
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета : В рус-ском переводе с параллельными местами / Российское библейское общест-во. – Перепеч. с изд. Московской Патриархии. – М. : Российское библей-ское общество, 1997. – 1376 с.
2. Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению / С.М. За-рин. – [Перепеч. по изд. 1907 г.]. – М. : Паломник, 1996. – XV + 694 + XXXI с.
3. Исаак Сирин. Слова подвижнические. – М. : Правило веры, 2002. – 716с.
4. Словарь русского языка XI – XVII вв. Вып. 22 / Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. – М.:Наука, 1997. – 298 с.
5. Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка. Т.3, ч. 1. – М. : Книга, 1989.
6. Феофан Затворник, епископ. Путь ко спасению. Краткий очерк аскети-ки. – М.:Типо-Литография И.Ефимова, 1899. – 348 с.
7. Феофан Затворник, епископ. Ревность о спасении // Настольная книга священнослужителя, т.3. – Изд. : Успенская Почаевская Лавра, 2003, С.794-796.
8. Феофан Затворник, святитель. Что есть духовная жизнь. И как на нее настроиться? – М. : Правило веры, 1996. – 416с.
9. Флоренский П. Столп и утверждение истины: Опыт православной тео-дицеи в двенадцати письмах. – М. : Лепта, 2002. – 814 с.